Лучше пять лет обучать культуре сортировке отходов, чем 50 лет убирать последствия – предприниматель по переработке полиэтилена Амирбек Масиралиев

В Бишкеке, Джалал-Абаде и Оше работают четыре точки, которые ежемесячно собирают, сортируют, моют, прессуют и готовят к переработке 20-30 тонн пластиковых бутылок, полиэтиленовых пакетов, картона и ящиков. Эта маленькая сеть обеспечивает около 50 человек работой, об этом в беседе с ИШКЕР MEDIA рассказал предприниматель Амирбек Масиралиев.

Предприниматель рассказал о начале своего бизнеса, особенностях этой отрасли, необходимости обучения культуры сортировки отходов в школах. Иногда Масиралиев покупает мусор в Бишкеке и возит в Джалал-Абад, чтобы предприятие не простаивало.

— Вы уже дали несколько интервью СМИ, многие узнали вас через проект USAID «Конкурентное предприятие». И все же расскажите о себе, как вы начали заниматься переработкой мусора?

— Мне 30 лет, я житель Джалал-Абада. Родился в Оше в семье предпринимателя. Помогал в семейных делах, но в 2015 году переехал в Россию. Там проработал поваром, но через восемь месяцев вернулся. В кыргызской крови есть универсальность: мы начинали со строительства, а дальше выращивали рис, сушили фрукты. В одно время хотел построить кирпичный завод в Оше. После возвращения из России была необходимость наладить дело в какой-либо отрасли.

У нас бесполезно работать по специальности. Мне не нравится бюрократия на госслужбе, зарплата в банковской сфере не устраивала меня. Я решил, что мое потраченное время на них будет бесполезным. Подумал и [принял решение] стать предпринимателем. Вначале думал производить сухофрукты. Я начал эксперимент, установил оборудование и начал производство, но для большого объема нужна одна автоматизированная система. Так прошло лето, и я не успел [наладить производство].

В один день мой родственник подал идею «собирать отходы, наладить логистику и перерабатывать его на первоначальном этапе». Я приехал в Бишкек и посетил цеха переработчиков, узнал какое сырье им нужно. Вернулся в Джалал-Абад, провел маленький анализ на то, как в округе относятся к такому мусору, кто собирает его, оказалось, что рынок никем не занят.

В областном центре никто ничего не делает, я поговорил с [владельцами] складов, они просто сжигали мусор. Мусороперевозчикам надо платить больше, а в один контейнер помещается всего 50-60 кг. Поэтому им было проще сжигать [мусор].  [Мне] стало интересно. Так я начал [работать] с октября 2016 года.

— Где вы приобрели оборудование?

— На базаре «Старый толчок», где продают старый металл, нашел две неработающие пресс-машины. Мы месяц ремонтировали их и переоборудовали в прессующие и упаковывающие аппараты. Я работал на кирпичном заводе, и сварка стала моим хобби, к тому же я знаю принцип работы гидравлических систем. У меня был автомобиль Porter, в первый же день собрали 200 кг мусора. В начале было много трудностей, так как наш пресс-станок был самодельным, бывали случаи поломок.

— Что вы делали после прессовки отходов?

— Около трех месяцев никому не продавали, потому что для этого нужны большие объемы. Еще нужна была база клиентов, а цепочка не была налажена. Таким образом мы начали полноценно работать только через семь-восемь месяцев. В месяц мы стали собирать 20-30 тонн мусора, прессовать его и сдавать переработчикам.

В регионах же малая часть молодежи после окончания 11 класса поступает в университеты, а большая часть уезжает в Россию. У меня тоже были друзья мигранты, из них я собрал команду. Эта бизнес-модель работает, ее мы применили в Оше и Бишкеке. В марте 2018 года открыли в Бишкеке пункт приема мусора. В начале мы работали неполноценно, сейчас сортируем и потом передаем в перерабатывающие фирмы. Другими словами, наладили логистику.

— Что вы больше всего принимаете?

— Полиэтиленовые пакеты, пластиковые пакеты и макулатуру. Сейчас есть база клиентов. В основном работаем с магазинами и складами. Также стали принимать ящики, которые пришли в непригодность после перевозки фруктов и овощей. Некоторую часть мы измельчаем и прессуем.

— С какими средствами вы начали этот бизнес?

— Первый станок купил за 12 тысяч сомов и потом перепродал его. Потом сделал новый аппарат, устранив недостатки, так сказать, модифицировал его. Сейчас у нас есть четыре точки в Оше, Бишкеке и Джалал-Абаде, там работают аппараты, которые мы сами сделали. Для сбора, сортировки, прессования сырья и его продажи на другом этапе мы приняли участие в проекте USAID «Конкурентное предприятие» и купили гранулятор.

— Какие проблемы присутствуют в производстве?

— В начале сказывалось отсутствие знания. У нас не было информации, и по нашим подсчетам нужно было приобрести оборудование на 18 тысяч долларо, чтобы начать работу. Во-первых, после анализа рынка стало ясно, что продукция, произведенная на этом оборудовании, продается дешево. Во-вторых, было много конкурентов, которые производили некачественную гранулу и продавали дешево. Нам же для продажи по более высокой цене надо было производить более качественное сырье. Для этого нужно было наладить моющую линию. Заключили договор с USAID, а такая ответственность стала для нас мотивацией и вывело из зоны комфорта.

— Откуда вы получает сырье?

— В практике развитых стран принято, что предприятие платит за утилизацию мусора. На нашем рынке эта бизнес-модель работает в обратном направлении, к примеру, большие гипермаркеты проводят тендер, кто за сколько купит [мусор], если мы участвуем и побеждаем, то вносим депозит и покупаем. Несмотря на это мы зарабатываем на свой хлеб.

— Насколько прибылен этот бизнес?

— При работе с супермаркетами прибыли меньше. Они проводят тендер и через аукционы продают максимально дорого. У них сильные маркетологи и менеджеры. Прибыльные места – это частные магазины и рынки. Наши машины объезжают все магазины и собирают таким образом. К примеру, в 2017 году я поговорил с одной уборщицей [мусора] на рынке Джалал-Абада, она договорилась с 10 другими женщинами, так и работаем, для них это дополнительный доход. Они собирают, наши парни вечером взвешивают на весах и покупают.

— Отходы также собирают с урн, кому они сдают?

— Они напрямую сдают переработчикам. В Бишкеке много собирают, к примеру, в Джалал-Абаде нет таких. В основном мы собираем в магазинах, складах, производственных предприятиях, офисах, банках и школах. Иногда, чтобы производство в Джалал-Абаде не останавливалось мы возим мусор из Бишкека.

— Сколько человек в вашей команде?

— В общем, с учетом прямых и косвенных работников, более 50 человек. К примеру, сотрудничаем с теми, кто собирает на рынке и больших магазинах и сдает нам. Вначале мы решили работать только с картоном. Позднее узнал, что для строительства завода по его переработке необходимо 1.5-2 млн долларов.

— По вашим наблюдениям, в каком состоянии предприниматели на юге страны? Их беспокоит продукция на рынках, поступающая из Узбекистана. Они утверждают, что не могут конкурировать с их дешевыми продуктами.

— Они же заходят контрабандным путем и не платят налоги. При доставке из Узбекистана к [продукции] должны добавляться транспортировка, НДС, налоги с продаж, дистрибуция. Если не ввозить контрабандой, то для них не будет рентабельным. Нашего государство создает им условия.

Государство должно стать арбитром для кыргызстанских предпринимателей, конкуренция станет справедливой только при создании одинаковых условий для каждого предпринимателя.

Некоторые наши предприниматели решают [свои вопросы] через знакомых в таможенных и налоговых органах. Поэтому у тех, кто имеет знакомых, получается, а бизнес в общем не развивается. У нас есть большой рынок ЕАЭС, Китай, который все производит.

Но я заметил одну вещь, когда ездил в Ташкент узнал, что у них есть все запчасти на оборудование, если оно ломается, то можно без остановки производства за два дня получить новые [запчасти]. Представьте, если у нас ломается оборудование, то надо заказывать из Китая, а на доставку уходит месяц. Государственные органы должны создать все эти условия.

Но наши предприниматели не ждут государство и действуют самостоятельно. Хоть ЭТТН создает трудности, но это правильно. Все становится открыто: откуда доставляют товар, кому и куда доставили. Если заработает в полную силу, то окажет положительное влияние на ответственность производителей-импортеров.

Только половина населения знает, откуда этот товар прибыл. По-моему, при доставке товаров извне госорганы не знают, кто должен платить за утилизацию на последнем этапе. В итоге они превращаются в мусор и портят экологию на наших полигонах. За это государству должно платить предприятие, которое привезло сюда.

У нас не хватает знаний и информации. Например, в Японии я видел, что детей из детсадов и школ возят в мусороперерабатывающие цеха и знакомят с процессом.

Наше поколение выросло не осознавая, что нужно правильно относиться к отходам. Человек становится сознательным и живет 40-50 лет, но если его в школе за пять лет обучить культуре сортирования отходов, он будет сортировать его и не вредить экологии. Это лучше, чем убирать за ним мусор, накопленный за 50 лет. Я понял, что надо обучать культуре сортировать мусор еще при выносе его из дома.

При содействии проекта USAID «Конкурентное предприятие» на предприятии Амирбека Масиралиева был отремонтирован цех и закуплена линия по производству гранул. Оборудование позволяет собирать полиэтилен от Таш-Кумыра до Джалал-Абада, а также от Узгена, Кара-Суу и города Ош. Отметим, что с одной тонны отходов выходит 900 кг гранул. Пластиковые гранулы широко используются в производстве водопроводных труб и упаковок, таким образом в год перерабатываются 120-480 тонн полиэтилена.

Оригинальную версию материала читайте на ИШКЕР MEDIA по ссылке:

Элүү жыл аркасынан тазалагыча, мектепте беш жыл таштанды сорттоо маданиятын окуткан жеңил — полиэтиленди кайра иштеткен ишкер Амирбек Масиралиев